Выразительные средства языка.
статья по русскому языку (11 класс) по теме

Выразительные средства языка

      Выразительные средства языка – это языковые единицы, обладающие экспрессивностью.

     Экспрессивность – свойство языковой / речевой единицы, а также текста или его фрагмента, благодаря которому автор выражает своё субъективное отношение к содержанию или адресату речи. Составляющими категории экспрессивности являются эмоциональность, оценочность, образность, интенсивность.  

       Эмоциональность   (эмоциональная окраска речи) – свойство языковой / речевой единицы выражать эмоции, чувства  или описывать их.

       Пример:

        * «  – Нет, это я всему причиной, я ужасно виноват!  – повторял неутешный Алёша в порыве мучительного стыда за свою выходку и даже закрывая руками лицо от стыда»  (Ф. М.  Достоевский. «Братья Карамазовы»).

       Оценочность  – свойство языковой / речевой единицы выражать субъективную оценку объекта описания или сообщаемого.

       Пример:

       * «Надя быстро разделась, и ровно в полночь дорогое пуховое одеяло, с вышивками и вензелями, уже грело спящее, изредка вздрагивающее тело молодой, хорошенькой развратной гадины» (А. П. Чехов. «Который из трёх (Старая, но вечно новая история)»).

       Образность – эстетически значимое построение текста, которое посредством отбора и употребления языковых и речевых единиц порождает соответствующее авторскому заданию эстетическое переживание адресата.

Образность может выступать как изобразительность речи, под которойпонимается такая степень её предметной конкретности, благодаря которой содержание речи воспринимается преимущественно через чувственные (зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые, обонятельные представления). Пример:

      * «Цвели олеандры и чай – желтоватый, как воск. Тёплые туманы лениво шли с похолодевшего моря, синий воздух качался над городом свежей синей водой.

       В духанах шипел на углях шашлык, сверкало белое вино, на кирпичные лица турок ложился бронзовый свет короткого дня.

       Звуки раздавались над водой очень тонко, звенели, как задетая струна, и терялись в щелях влажных улиц, где дремали на солнце ишаки.

       В прозрачной воде качались красные турецкие фелюги, гружённые до бортов золотыми тяжёлыми апельсинами. Их запах, как запах восточной земли, был прохладен, прян, и эта осень была, как сок апельсинов, также прохладна и терпка своей милой печалью.

       Мягкий ветер дул в лицо, колыхал выцветшие полотнища пароходных флагов. Голоса моряков и женщин были очень далеко; бледное солнце стояло в вышине, и казалось, что за морем дышит пышная и светлая весна»

(К. Г. Паустовский. «Этикетки для колониальных товаров»).

        Интенсивность  (эмфаза) – выделение в речи важной в смысловом отношении предложения, группы слов, слова или его части при  помощи интонации, особого эмфатического ударения, усилительных частиц,  синтаксических средств (например,  особого порядка слов). Зачастую сочетается несколько средств и т.д.

     Пример:

* «И я мог жениться на тебе, немецкая холодная кровь?! <…> Ты – деревянная каменная говядина! <…> Плачь, несчастная, переваренная немецкая колбаса! <…> Плачь, пивная бутылка!» (А. П. Чехов. «Жены артистов ( Перевод с португальского)»).

К выразительным средствам языка относятся тропы и фигуры.

Троп – это такой оборот, который основывается на употреблении слова в переносном значении. Он используется для усиления выразительности речи. Квинтилиан (римский ритор, живший в I-ом веке нашей эры; главный труд «Об ораторском образовании» в 12 книгах) считал, что троп – это такое изменение собственного значения слова или словесного оборота, при  котором происходит обогащение этого значения. К тропам относятся отдельные слова, которые употребляются необычным образом. Механизм образования, а впоследствии и воздействия тропов основан на их двуплановости, совмещении двух смысловых планов. Употребление тропов включает в себя реализацию двух значений: 1) буквального, то есть общеязыкового; 2) иносказательного, переносного, ситуативного, т. е. относящегося к конкретному, данному случаю. Совмещение этих значений в тропах и позволяет  создать с их помощью образ (по  М. И. Панову).

Пример:

• «Из-за облачных обрывков глядела на них луна и хмурилась: вероятно, ей было завидно и досадно на свое скучное, никому не нужное девство» («Дачники»).

Стилистическая фигура (фигура речи, риторическая фигура) – термин, привнесенный в античную риторику из искусства танца и вошедший в употребление в эллинистическое время, когда развилось учение о фигурах как о необычных оборотах, украшающих речь и способствующих ее убедительности. Стилистическая фигура, в отличие от тропа, представляет собой оборот речи, синтаксическое построение относительно формализованного характера, то есть имеющее элементарную синтаксическую схему, модель (по Г. А. Копниной). Например, модель  фигуры, получившей название многосоюзия (полисиндетон), такова:

…и                , и                 , и             ,  ,   и               .

* И улица меняется в лице, / И ветер машет вырванным рецептом, / И пять бульваров мечутся в кольце, / Зализывая рельсы за прицепом (Б. Пастернак).            

     В круг тропов обычно включают следующие средства выразительности: эпитет, метафора, метонимия, синекдоха, олицетворение, катахреза, синестезия, гипербола, литота, аллюзия, умолчание, аллегория, эвфемизм, перифраза, ономатопейя, плеоназм, оксюморон, антономазия, макаронизмы, атифразис.

Тропы

       Эпитет – художественное, образное определение предмета, указывающее не только на какое-либо качество, но и создающее образ, картину.

       Примеры:

      * «<…> лицо Плюшкина вслед за мгновенно скользнувшим на нём чувством стало ещё бесчувственней и ещё пошлей» (Н. В. Гоголь. «Мёртвые души»);

* Комедьянт

1

Я помню ночь на склоне ноября.

Туман и дождь. При свете фонаря

Ваш нежный лик  –  сомнительный и странный,

По-диккенсовски  – тусклый и туманный,

Знобящий грудь, как зимние моря...

– Ваш нежный лик при свете фонаря

(М. И. Цветаева).

      По структуре эпитеты бывают простыми: * Звук осторожный и глухой / Плода, сорвавшегося с древа (О. Э. Мандельштам), сложными: * Муза, скажи мне о том многоопытном муже (Гомер. («Одиссея»), составными              * Всеволод Большое Гнездо.

По принадлежности к той или иной части речи различают:

эпитеты-прилагательные: * Из глубокой печали восстать (О. Э. Мандельштам);

эпитеты-наречия: * Всё также сонно-тяжело / Качаются на клумбах мальвы… (М. И. Цветаева);

эпитеты-причастия: * Ткань, опьянённая собой, Изнеженная лаской света (О. Э. Мандельштам);

эпитеты-существительные: * Мороз-воевода дозором / Обходит владенья свои (Н. А. Некрасов); * «Заснёшь ты, ангел-девочка, / В пуху, на локотке» (И. Ф. Анненский); «Недавно гостила / В Чудесной стране, / Там плещутся рифы / В янтарной волне, /  В тенистых садах там /  Застыли века, / И цвета фламинго / Плывут облака» (А. Александров).

Эпитетами могут быть и деепричастия: «Блеща средь полей широких, Вот он льется!.. Здравствуй Дон!» (А. С. Пушкин); «Волны несутся, гремя и сверкая» (Тютчев).

Постоянный эпитет – образно-поэтические выражение; такие эпитеты  часто встречаются в поэзии, особенно в народной, в русских народных сказках  (* синее море, * белокаменные палаты, * красна девица, * ясный сокол, * сахарные уста).

Основная функция эпитетов в тексте – создание образности. Эпитеты используются при описании природы, интерьера, создании портрета персонажа, описании черт его характера, отображении чувств, эмоций героя или автора. Выполняют эпитеты и воздействующую функцию и оценочную.

       Метафора – троп, заключающийся в перенесении свойств одного объекта, процесса или явления на другой по принципу сходства в каком-либо отношении. Метафора относится к тропам аналогического типа.

       Примеры:

       * «В одну из таких ночей я услышал над своей головой стеклянный звон рояля» (К. Г. Паустовский. «Тост»); «<…> человеческие чувства, которые и без того не были в нём глубоки,  мелели ежеминутно, и каждый день что-нибудь утрачивалось в этой изношенной развалине <…> сам он обратился наконец в какую-то прореху на человечестве» (Н. В. Гоголь. «Мёртвые души»); «Захлёбываясь от тоски, / Иду одна, без всякой мысли» (М. И. Цветаева).

        Метафоры способствуют созданию и усилению изобразительности текста, авторы прибегают к этому тропу при отображении природных и социальных явлений, создании образа персонажа, его характеристике и оценке. Высок потенциал метафоры в отображении эмоционального состояния героев повествования и автора. Метафора способствует повышению экспрессивности текста в целом. Поскольку метафора способна создавать яркий образ, к ней обращаются и в случаях, когда важно максимально донести значимую информацию. Писатели, работающие в комических жанрах, прибегают к метафоре с целью создания комической отрицательной характеристики, развлечения, выражения иронии: «За карточным столом сидит толстяк во фраке, с трёхэтажным подбородком и белыми руками» (А. П. Чехов. «Ряженые»).

       Реализация (буквализация) метафоры – употребление метафорического слова или выражения в буквальном, прямом смысле без учёта его фигурального характера:

        * «Семиклассница Лена П. из Масловска спрашивает: «С какого возраста можно начинать гулять с мальчиком?» На этот вопрос мы попросили ответить кандидата педагогических наук И. Сыркова. «С мальчиком можно гулять с любого возраста, –  сказал он. – Только зимой надо укутывать его потеплее» («Литературная газета»).

        Двойная смысловая интерпретация за счёт буквализации метафорического выражения гулять с мальчиком в приведённом примере создаёт комический эффект и оживляет образ.

    * «Сын. Madame, возможно ли скрыть пожар? И такой сильный, car je brule, moi (ведь я пылаю (фр.)).

    «Советница. Я боюсь того, чтоб, сведав о нашем пламени, твой отец и дурак муж мой не пришли его тушить» («Бригадир»).

    Возвращение словам пожар, пылать, пламя их прямого значения при помощи включения в текст слова тушить, буквализирующего метафоры, помогает оживить метафорические образы, создать комизм, придать репликам развлекательный и одновременно сатирический характер.

        Говоря о стилистических функциях реализации (буквализации) метафоры, отметим, что чаще этот приём используется с целью создания языковой игры, комического эффекта.

Катахреза – метафорический троп, заключающийся в ярко выраженной лексической несочетаемости компонентов высказывания, объединении двух или нескольких несовместимых, но неконтрастных слов.

       Примеры:

       * «В варёную круто погоду, / в самый жареный час, / сырая масса народу / В песке на  пляже пеклась» (О. Григорьев).

         * «Седой китаец сидел на корточках около огня, курил и смотрел на Ваню жёлтыми дряхлыми глазами» (К. Г. Паустовский. «Австралиец со станции Пелёво»);

        * «Вообразите себе маленькую сырую женщину, лет сорока, с ужасом и изумлением глядящую на вас в то время, когда вы входите из передней в залу» (А. П. Чехов. «Приданое»).

        Будучи разновидностью метафоры, катахреза используется прежде всего как средство создания ярких образов, однако выраженное отступление от норм русского литературного языка при создании катахрезы позволяет не только создать образность, но и (часто) комизм.  

       Синестезия – метафора, воздействие которой обусловлено межчувственным переносом.  Специфичность синестезии  заключается в способности задействовать сразу несколько областей чувств – например, зрение и слух или вкус, обоняние или осязание, плюс другие комбинации.

       Примеры:

       * «Мерзлотка видела этот запах, он был похож на маленького веселого воздушного змея, девочка пыталась поймать его за веревочку, а тот улыбался и дразнил её, рвался в прихожую, кружился по комнате» (Е. Тимченко. «Мерзлотка и ее друзья»)

* «Она рассказывала тоненьким,  <…> розовым голосом о всех кинокартинах, какие видела в городе, особенно об одной – название её она позабыла <…>»   (К. Г. Паустовский. «Кордон 273»)

* «Тоска на душе была такая же жёлтая и липкая, как стены моей комнаты, и такая же ненужная, как портрет Венизелоса с орденами на просторном сюртуке» (К. Г.  Паустовский. «Этикетки для колониальных товаров»).

* «Он снова взял мешок в руки и принялся пристально нюхать» (Ю. Коваль. «Приключения Васи Куролесова»).

Основные стилистические функции синестезии: изобразительная, выделительная, оценочная, характерологическая, психологическая, усилительная. Чаще всего синестезия используется с целью передать внутреннее состояние автора или героя произведения (страх, боль (душевная и физическая), тоска, одиночество, радость, восторг и др.), особенности его мышления, мировосприятия, мироощущения.

       Метонимия – троп, состоящий в том, что понятие называется словом, обозначающим другое понятие, связанное с первым какой-то ассоциативной связью (причина вместо следствия, вместилище вместо содержимого, признак вместо предмета).    Иными словами, метонимия – это ассоциация по смежности.

      Примеры:  

* «По горам по долам ходит шуба да кафтан» (Загадка). В ответе подразумевается овца. Между понятиями  «овца», «кафтан», «шуба», несомненно существует ассоциативная связь, поскольку овца – источник шерсти и будущая шуба (шуба из овчины).

*  «От этого клетчатый гражданин стал ещё гаже, чем был тогда, когда указывал Берлиозу путь на рельсы» (М. А. Булгаков. «Мастер и Маргарита»).

* Вагоны шли привычной линией, / Подрагивали и скрипели; / Молчали жёлтые и синие;  В зелёных плакали и пели (А. Блок). В дореволюционной России в жёлтый и синий цвета выкрашивали вагоны первого и второго класса, а в зеленый  –  третьего.  Метонимия А.  Блока передаёт социальные отличия людей в предреволюционной России.

       Синекдоха – разновидность метонимии, которая как-то связана с количеством – часть берётся вместо целого, единственное число    вместо множественного и наоборот. Синекдоха – это количественная метонимия.

       Примеры:

          * «И слышно было до рассвета как ликовал француз» (М. Ю. Лермонтов).

         * «Немец наступает», «Бей немца!» (Устойчивые выражения призывного характера эпохи Великой Отечественной Войны);

         * «У одного из строений Чичиков скоро заметил какую-то фигуру, которая начала вздорить с мужиком, приехавшим в телеге. Долго он не мог распознать, какого пола была фигура: баба или мужик. Платье на ней было совершенно неопределённое, похожее очень на женский капот, на голове колпак, какой носят деревенские дворовые бабы, только один голос показался ему несколько сиплым для женщины.<…> Фигура со своей стороны глядела на него тоже пристально. Казалось, гость был для неё в диковинку, потому что она обсмотрела не только его, но и Селифана, и лошадей, начиная с хвоста и морды.  По висевшим у ней за поясом ключам и по тому, что она бранила мужика довольно поносными словами, Чичиков заключил, что это, верно, ключница» (Н. В. Гоголь. «Мёртвые души»). В последнем примере синекдоха помогает создать образ Плюшкина, подчеркнуть, что он уже не является в полном смысле слова человеком, что человек он только частично. Сквозная синекдоха в этом отрезке текста также способствует комическому изображению персонажа.

       Олицетворение (персонификация) – разновидность метафоры, троп, заключающийся в наделении абстрактных явлений, неодушевлённых предметов и животных свойствами мыслящего существа.

       Примеры:

        * «Телевизор  стонал. На экране вспыхивали и гасли предсмертные звёздочки. Собрав последние силы, он вдруг жалобно запел: Издалека-а-а-а до-о-олго течёт река Во-о-о-лга» (Ю.  Коваль. «Приключения Васи Куролесова»);

* «О, тонкая берёзка, что загляделась в пруд?» (С. Есенин);

*Снег минами изрыт вокруг

и почернел от пыли минной.

Разрыв –  и умирает друг.

И, значит, смерть проходит мимо.

Сейчас настанет мой черёд,

За мной одним идёт охота.

Ракеты просит небосвод

и вмёрзшая в снега пехота.

Мне кажется, что я магнит,

что я притягиваю мины.

Разрыв –  и лейтенант хрипит.

И смерть опять проходит мимо

(С. П. Гудзенко. «Перед атакой»).

Обратное олицетворение (антиолицетоврение, деперсонификация) – изображение человека как предмета или явления природы, чего-либо неодушевлённого, вещи, механизма.

Примеры:

* «Чиклин внимательно всмотрелся в ребёнка – не повреждён ли он в чём со вчерашнего дня, цело ли полностью его тело; но ребёнок был весь исправен, только лицо его горело от внутренних младенческих сил» (А. Платонов. «Котлован»);

* «И на этом деревянном лице вдруг скользнул какой-то тёплый луч, выразилось не чувство, а какое-то бледное отражение чувства <…>» (Н. В. Гоголь. «Мёртвые души»);

* «Ведь знаком сам председатель, езжал даже в старые годы ко мне, как не знать! однокорытниками были, вместе по заборам  лазили! как не знакомый? <…> » (Н. В. Гоголь. «Мёртвые души»).

Олицетворение и антиолицетворение используются с теми же стилистическими заданиями, что и метафора.        

       Гипербола – троп, который состоит в сильном намеренном преувеличении изображаемого предмета или явления.

Гипербола функционирует во  фразеологии,  крылатых словах.

Примеры: * «море слёз»; «быстрый как молния», «мы не виделись уже сто лет!»; «море по колено»; «кто старое помянет –  тому глаз вон!».

Много гиперболических метафор восходит к Евангелию: * «Почему же ты смотришь на соломинку в глазу твоего брата, а в своём глазу не замечаешь бревна?»  (Мф.7: 1–3).  

Авторы прибегают к гиперболе, желая создать яркие, зачастую необычные образы в сознании адресата, придать тексту характер фантастичности. Гипербола способствует усилению общей экспрессии текста. Частотна гипербола в отображении состояния персонажа и автора, его мироощущения, особенностей мышления. Высок потенциал гиперболы в плане воздействия на читателя или слушателя.

Гипербола  используется и для создания комического эффекта, в частности в детской литературе: * « – Домой! – повторил Болдырев. Он сверкнул глазами и снова топнул с такой  силой, что земля затрещала» (Ю. Коваль. «Приключения Васи Куролесова»).

       Литота – троп, который состоит в сильном намеренном преуменьшении изображаемого предмета или явления. Многие литоты являются устойчивыми оборотами. Значительная их часть –  фразеологизмы или идиомы: * «черепашьи темпы», «рукой подать», «кот наплакал», «небо показалось с овчинку», «с гулькин нос».

Литота встречается  в народных и литературных сказках: * «Мальчик-с-пальчик», «мужичок-с-ноготок», «девочка-дюймовочка».

        Примеры:

         * «Жизнь человека  –  один миг».

* Жена говорит мужу: – Я заскочу на минутку к соседке, а ты помешивай борщ каждые полчаса (Анекдот).

Основная функция литоты – создание ярких и необычных образов. Литота становится при определённом авторском стилистическом задании средством создания комической образности, в частности этот троп эффективен в выражении оценки, иронических и сатирических характеристиках персонажей, обличении через смех социальных пороков общества. В качестве примера можно привести отрывок из поэмы Н. В. Гоголя «Мёртвые души», где с помощью литоты обличается лицемерие и чинопочитание: «В обществе и на вечеринке, будь все небольшого чина, Прометей так и останется Прометеем, а чуть немного повыше его,  с Прометеем сделается такое превращение, какого и Овидий не выдумает: муха, меньше даже мухи, уничтожился в песчинку».

Аллюзия – троп, заключающийся в   намёке на  литературный, исторический, мифологический или политический факт, закреплённый в текстовой культуре или в разговорной речи:

     * «Нас водила молодость

   В сабельный поход,

         Нас бросала молодость

            На кронштадтский лёд»

(Э. Г. Багрицкий, «Смерть пионерки»).

В этом примере автор косвенно упоминает Кронштадтский мятеж, контрреволюционное выступление гарнизона Кронштадта и экипажей некоторых кораблей Балтийского флота в марте 1921 года.

Аллюзия представляет собой заимствование некоего элемента из инородного текста, служащее отсылкой к тексту-источнику, являющееся знаком ситуации, функционирующее как средство для отождествления определённых фиксированных характеристик. В этом смысле аллюзия – интертекст, элемент существующего текста, включаемого в текст создаваемый.

Если аллюзию понимать широко, то она может заключаться в прямом упоминании (* «настоящий Вильгельм Телль», «настоящий Геракл» и т. п.), в намёке посредством сходно звучащего слова («Гениалиссимус» (В. Войнович)) и быть скрытой. Скрытые аллюзии могут быть перифрастическими: * «подобно библейскому силачу, поднял на себе Газские ворота» (А. П. Чехов)  – отсылка к библейскому сюжету о  Самсоне. Могут быть построены как загадка: * Другой поэт роскошным слогом / Живописал нам первый снег» (А. С. Пушкин) –  имеется в виду  П. А. Вяземский.

Аллюзии могут быть общеизвестными и контекстными. Контекстные аллюзии понятны  в определенную эпоху или  в определенном кругу. Пример: * «кудреватые Митрейки, мудреватые Кудрейки» – в этом тексте содержится намёк В. В. Маяковского на поэтов-современников К. Н. Митрейкина и А. А. Кудрейко.

Приём аллюзии может использоваться для вуалирования смысла в условиях подцензурной печати («эзопов язык»).  

Наиболее значимым в характеристике аллюзии с позиций выполняемых ею стилистических  функций является то, что в любых контекстах этот троп создаёт яркий и отчётливо воспринимаемый адресатом образ, особенно если фоновые знания адресата позволяют ему видеть аллюзию, узнавать аллюзивный факт, к которому обращается автор:

                        * «У камина, у камина

Ночи коротаю.

Всё качаю и качаю

Маленького сына.

Лучше бы тебе по Нилу

Плыть, дитя, в корзине!

Позабыл отец твой милый

О прекрасном сыне.

Царский сон оберегая,

Затекли колени.

Ночь была... И ночь другая

Ей пришла на смену.

Так Агарь в своей пустыне

Шепчет Измаилу:

–  «Позабыл отец твой милый

О прекрасном сыне!»»

(М. И. Цветаева).  

        Аллюзия – весьма эффективное стилистическое  средство создания образности, выразительности, воздействия на мыслительную и чувственную сферы адресата.

      Умолчание – троп, заключающийся в таком построении высказывания, при котором часть его смысла передаётся подтекстом, с помощью намёка. В отличие от аллюзии в умолчании предмет намёка не ограничен тематически и может касаться любого обстоятельства, события, лица и т.п.

       Примеры:

          * «Сын. Он, сказывают, до женитьбы не верил, что и чёрт есть; однако, женяся на моей матушке, скоро поверил, что нечистый экзистирует» (Д. И. Фонвизин. «Бригадир»).

       В этом примере к умолчанию, как приёму, используемому для создания подтекста, автор обращается с целью создания иронической тональности повествования. Умолчание может быть рассчитано   на развлекательность,  реакцию адресата в форме смеха.  Причем, намёк, произнесённый действующим лицом, в дальнейшем может конкретизироваться, что также способствует созданию комизма:

      *«Бригадир.  Теперь я с тобой, Иван, по-русски поговорить хочу.

       Советница (к Советнику). Ты, мой батюшка, вне себя. Что тебе сделалось?

       Советник (с яростью). Что мне сделалось, проклятая! А разве не ты, говоря с этой повесою, на все соглашалась?         

       Сын. Да за что вы меня браните! Пусть изволит меня бранить батюшка.

       Бригадир. Нет, друг мой. Я тебя поколотить собираюсь» (Д. И. Фонвизин. «Бригадир»).

        Основные функции умолчания: изобразительная, выразительная, выделительная, информативная, оценочная, характерологическая, психологическая, комическая, эвфемистическая, функция создания подтекста.

       Аллегория –  иносказание, наглядное, картинное выражение абстрактных явлений   посредством конкретного образа, т. е. в аллегории конкретный образ получает абстрактное значение, обобщается, то или иное понятие созерцается сквозь образ. По механизму создания аллегория близка метафоре.

       Примеры: 

        Изображение * правосудия в образе женщины с завязанными глазами и с весами в одной руке и мечом в другой; * изображение смерти в виде скелета с косой; * весны – в образе женщины, иногда юноши с венком на голове и с цветами в руках; надежды в виде якоря.

Аллегория часто используется в сказках,  дидактических жанрах поэзии, в частности в притче и  басне, которые и строятся обычно, как аллегория, а также в аллегорических произведениях, авторы которых стремятся пояснить, а также иллюстрировать отвлеченные понятия с помощью конкретных понятий.

Так, в сказках и баснях мы встречаемся со следующими аллегориями:

* лес – аллегория человеческого общества;

Обычно: * лиса  – аллегория  хитрости / жадности;

* волк – аллегория  злости / глупости;

* змея – аллегория  коварства / мудрости;

* лев – аллегория  силы / власти;

* заяц – аллегория  трусости / слабости / осторожности;

* медведь – аллегория мощи, силы, уверенности.  

         Зачастую в авторских произведениях известные всем и закреплённые в культурной традиции аллегорические образы «меняют маску» или их аллегоричность расширяется. Так, заяц может стать аллегорией мелкого чиновника, гонимого и притесняемого, либо  – доброты и бескорыстности.  Нужно сказать, что тот или иной образ-аллегория может иметь различное содержательное наполнение, в частности это зависит от эпохи, культуры общества и его представлений на том или ином этапе его развития. Заяц, о котором уже говорилось выше, помимо трусости, слабости и т. п. традиционно у многих народов использовался как аллегория плодовитости или распутства, а также любви к уединению.  Он появляется на эмблемах, олицетворяющих эти качества. В эпоху готики (XII–XV века) заяц становится аллегорией скорости и усердной службы. На некоторых готических гробницах он изображен именно в таком контексте. Мартовский заяц в западноевропейской традиции является аллегорией безумия. Расширение устоявшихся представлений об аллегоричности того или иного образа происходит при обращении к мифологии, поскольку басни и сказки, по которым обычно знакомятся с подобными образами не всегда в полной мере отражают древние воззрения. Так, образу медведя помимо силы, уверенности присуща и символика плодородия,  брачная символика. В этом смысле не случаен сон Татьяны в романе «Евгений  Онегин» А. С. Пушкина: по народным поверьям, во снах девушки или женщины медведь означает мужчину, суженого.  

        Функции аллегории: создание подтекста, яркого образа, характеристики психологических особенностей персонажа, нравственная оценка.

       Эвфемизм – слово или выражение, используемое с целью замены другого слова или выражения, которое представляется автору высказывания неуместным, грубым или нетактичным.

Примеры:

* её  трудно назвать красавицей – о некрасивой  женщине;

* пожилой – старый;

* скончаться, уйти из жизни – умереть;

* говорить неправду, сочинять – врать;

*  либерализация цен – отказ государства от контроля за ценообразованием (фактическое их повышение);

*  изделие – атомная бомба;

* высшая мера наказания  – смертная казнь;

* человек небольшого ума – глупый.

        Функции эвфемизмов:

этикетная (смягчение, облагораживание), данная функция обычно реализуется в текстах, касающихся частной жизни человека: здоровье, внешность, умственные способности, физическое состояние, поведение;

функция маскировки негативных явлений действительности, искажения реальности с целью сокрытия нежелательной информации, данная функция реализуется в текстах, связанных с общественной жизнью людей: политика, экономика, производственная деятельность, военная сфера;

функция создания выразительности, изобразительности, данная функция обычно реализуется в художественных текстах.

       Перифраза – косвенное наименование предметов и явлений; троп, описательно выражающий одно понятие с помощью другого или нескольких. В перифразах названия предметов и людей заменяются указаниями на их признаки, например: «пишущий эти строки» вместо «я» в речи автора; «погрузиться в сон» вместо «заснуть», «царь зверей» вместо «лев».

        Примеры устойчивых и наиболее употребительных перифраз:

       * Страна восходящего солнца  – Япония;

       * Город на Неве – Петербург;

       * Белокаменная; Первопрестольная; Столица – Москва;

       * Поднебесная – Китай;

       * ночное светило – Луна.

        В художественных, публицистических и разговорных текстах перифраза используется как средство создания образа, усиления выразительности. Важна также и синонимическая функция перифразы, перифраза помогает избежать повторов и разнообразить текст.

          Оксюморон –  объединение противоположных,  взаимоисключающих понятий. В оксюмороне контрастирующие понятия сводятся в одно целое (в отличие от антитезы, в которой они  разводятся),  в результате чего рождается новый образ. Как приём, в основе которого лежит противоречие,  оксюморон помогает автору создать яркую и необычную образность, что  весьма способствует привлечению внимания адресата.  Это свойство оксюморона позволяет эффективно использовать его в заголовках, названиях произведений и кинофильмов:

         * Живой труп (название драмы Л. Н. Толстого); 

* Мёртвые души (название поэмы Н. В. Гоголя);

*Оптимистическая трагедия (название пьесы Вс. Вишневского);

* Бесконечный тупик (название философского романа Д. Е. Галковского);

* Назад в будущее (название фантастической кинокомедии;  авторы сценария: Б. Гейл, Р. Земекис, реж.: Р.Земекис);

        Функции оксюморона весьма разнообразны: от создания драматизма и трагизма до выраженного комизма (иронии, сатиры). Частотно использование оксюморона в поэтических произведениях, обычно для создания драматической тональности:

               *  Мы любим всё – и жар холодных числ,

 И дар божественных видений,

                          Нам внятно всё –  и острый галльский смысл,

    И сумрачный германский гений...                

(А. Блок).     

         В произведениях комической направленности оксюморон не только позволяет создать ироническую или сатирическую характеристику объекта изображения, но и придать   тексту развлекательность:

          * «Бригадирша (в сердцах). Я теперь же все расскажу Игнатию Андреичу. Пускай-ка он ему лоб раскроит по-свойски» (Д. И. Фонвизин. «Бригадир»).

        Стилистические функции, в которых оксюморон используется чаще всего: создание яркого образа, привлечение внимания адресата, характеристика объекта изображения, передача внутреннего состояния, чувств, создание трагического, драматического, комического эффектов, эпатаж.

        Антифразис –  употребление слова или словосочетания в значении, противоположном обычному: * Эти герои угнали вчера автомобиль. Основные функции антифразиса – создание иронии, выражение оценки, сатирическое изображение объекта.

        Наиболее частотен этот приём в комических произведениях:

    * «Советник (к Бригадирше). Проклятая жена моя, не убояся бога, не устыдясь добрых людей, полюбила сына твоего, а моего нареченного зятя!  <…>

     «Бригадир. И я не хочу того, чтоб сын мой имел такую целомудренную тещу; а с тобой, Иван, я разделаюсь вот чем (указывает палкою)» (Д. И. Фонвизин. «Бригадир»).

    Употребление эпитета целомудренная по отношению к Советнице,  вступившей в любовную интригу с просватанным за Софью Иваном, сыном Бригадира, как нельзя лучше подчёркивает отсутствие у неё целомудрия и  в большей степени, чем эпитеты с прямым значением, даёт возможность дискредитировать персонаж, изобразить Советницу сатирически. Недаром в античные времена говорили: «Хочешь возвысить – возвысь, хочешь унизить – возвысь». Высокие слова, адресованные недостойным этих слов людям, только изобличают их ничтожность.        

     Антифразис позволяет  на примере отдельного персонажа обличить какой-либо общечеловеческий порок.  Так, жадность, свойственная людям, имеющим одну цель   –  нажить богатство и предпочитающим     материальные ценности иным жизненным ценностям,  могут ярко обличаться  при помощи этого лингвистического средства:

     * «Г-жа Простакова. <…> Покойник батюшка воеводою был пятнадцать лет <…> То-то эконом был! Жизни не жалел, чтоб из сундука ничего не вынуть <…> покойник-свет, лежа на сундуке с деньгами так и умер, так сказать, голоду. А? каково это?

   «Стародум. Препохвально. Надобно быть Скотинину, чтоб вкусить такую блаженную кончину» (Д. И. Фонвизин.  «Недоросль»).

     Авторская ирония, выраженная в реплике-антифразисе Стародума, несомненно, направлена в адрес определенной части русского дворянства. Эта реплика  обличает  властных людей, которые свой порок довели до абсурда. Образ воеводы, отца г-жи Простаковой, при помощи антифразиса становится гротескным.

        Антифразис становится и средством комического разоблачения определённых настроений, тенденций в обществе:

      * «Тема была самая оригинальная: одна молодая девушка влюбилась в одного молодого человека и вышла за него замуж» (Тэффи. «Талант»).

Говорящие фамилии

Основная цель использования говорящих фамилий  – дискредитация объекта описания или лёгкая насмешка. Так, в рассказе Тэффи «Переоценка ценностей» один из героев, Петя, наделяется фамилией Тузин. Тузить  – сильно бить кулаками» [Ушаков 2000: 824]. В рассказе «Брошечка» супруги носят фамилию Шариковы. Фамилия, произведённая от клички собаки, весьма показательна, особенно в следующем контексте: * «Супруги Шариковы поссорились из-за актрисы». Интересна фамилия героя рассказа «Когда рак свистнул», мальчика Пети Жаботыкина. Фамилия навязчивой дамы, не оставляющей в покое свою подругу, досаждающей своими визитами, звонками и письмами из рассказа «Подарок»  – Клеева. Балерина из рассказа «Ничтожные и светлые»  – Вилкина. Купец из рассказа «Кулич» – Рыликов. Нелепый поэт из рассказа «Концерт» – Котомко,  актриса из рассказа «Новогодние поздравления» – Мотылёк-Воропайская. Говорящие фамилии  отражают какие-либо качества персонажа: внешние, внутренние (например, нравственные), также социальную или профессиональную принадлежность. Основные стилистические  функции – создание образа и его характеристика, оценка (как положительная, так и отрицательная).

Макаронизмы – слова или выражения другого языка, не принятые данным языком и не вошедшие в его лексический состав, механически вносимые в речь с искажением звуковой формы и естественного контекста. Макароническая речь – речь, насыщенная макаронизмами.

Использование макаронизмов в художественной литературе и публицистике преимущественно комическое. Обычно макароническая речь употребляется как средство речевой характеристики персонажа иронической или (чаще) сатирической направленности. Например, Д. И. Фонвизин прибегает к макаронизмам при обличении галломании в русской дворянской среде. Реплика советницы в пьесе «Бригадир»: «Я, сударь, дискуру твоего вовсе не понимаю».  Во многих случаях использования Д. И. Фонвизиным макаронической речи ситуация не только получает комическое звучание, но и представляется как нелепая, абсурдная. Связано это чаще всего с непониманием или неправильным толкованием слов персонажами, не владеющими жаргоном русского дворянства:

   «Сын (показав карты). Санпрандер шесть матедоров.

     Бригадирша. Что, мой батюшка, что ты сказал, мададуры? Вот нынче стали играть  и в дуры, а бывало так все в дураки игрывали» («Бригадир»).

         Макаронизмы санпрандер и матедор, истолкованные бригадиршей по-своему, становятся основой языковой игры мададуры  – дуры  –   дураки, способствующей созданию сатирических речевых характеристик бригадирши и её сына, галломана.

Фигуры

       Аллитерация – один из видов звукописи, заключающийся в повторении одинаковых или однородных согласных звуков для придания тексту звуковой и интонационной выразительности. Чаще всего используется в поэзии.

        Примеры:

* «Полночной порою в болотной глуши / Чуть слышно, бесшумно  Шуршат  камыши. / О чём они шепчут? О чём говорят? /  Зачем огоньки между ними горят?» (К. Бальмонт);

* «Чёрный читает чтец, / Топчутся люди праздные…  – Мёртвый лежит певец / И воскресенье празднует» (М. И. Цветаева).

       Ассонанс – один из видов звукописи, заключающийся в повторении одинаковых или однородных гласных звуков.

       Примеры:

*«Роман классический, старинный, / отменно длинный, длинный, длинный, / нравоучительный и чинный, / без романтических затей» (А. С. Пушкин. «Граф Нулин»);

*«И первая пела сирена: / «Ко мне, господин Одиссей! / Я вас исцелю несомненно / Усердной любовью моей!»» (Н.Заболоцкий).

Аллитерация и ассонанс создают ритмический рисунок текста, придают ему музыкальность. Эти фигуры могут использоваться в функции звукоподражания, выделять значимые отрезки текста, повышать экспрессию текста.

       Анафора – единоначатие, фигура при построении которой каждая последующая строфа, строка или предложение начинается также, как и предыдущее.

       Примеры:

* «Поэт – издалека заводит речь.

    Поэта – далеко заводит речь»

(М. И. Цветаева).

* «Как нуждаемся мы сегодня в таком пророческом слове о народе нашем и о всех народах земли! Как должна быть связана эта надежда с молитвой о благодатном рождении наших детей» (Протоиерей Александр Шаргунов. Проповедь в день празднования Рождества святого Иоанна Предтечи).

Использование анафоры создаёт ритмомелодику текста:

        И что ни миг, больней растущие утраты, 

        И чёрные пруды как впадины могил,

        И шорох вялого листа, и ароматы

        Над тем, кто лотоса забвения вкусил

(И. Ф. Анненский. «Осень»).

Анафора способствует выделению значимых компонентов мысли, отрезков текста:

                               * Сколько не досказано

     Самых нежных слов!

     Сколько не досмотрено

     Самых нужных снов!

(В. Кубанёв).

        Анафору можно отнести к фигурам, использование которых может активно воздействовать на разум и чувства адресата. Также анафора может служить выражению чувств и эмоций автора, усиливать  изобразительность текста.

       Эпифора – единоконцовка, фигура при построении которой каждая последующая строфа, строка или предложение заканчивается также, как и предыдущее.

       Примеры:

* «Сиянье глаз твоих благословляю.

   В моём бреду светило мне оно,

   улыбку уст твоих благословляю!

  Она меня пьянила, как вино»

(В.  Я. Брюсов);

                   * «Осень, осень! Над Москвою

Журавли, туман и дым.

Златосумрачной листвою

Загораются сады.

И дощечки на бульварах

всем прохожим говорят,

одиночкам или парам:

«Осторожно, листопад!»

О, как сердцу одиноко

в переулочке чужом!

Вечер бродит мимо окон,

вздрагивая под дождем.

Для кого же здесь одна я,

кто мне дорог, кто мне рад?

Почему припоминаю:

«Осторожно, листопад»?»

(О. Берггольц).

Эпифора используется с теми же стилистическими заданиями, что и анафора. Эпифора и анафора в тексте часто взаимодействуют:

* «Привычные к степям – глаза, / Привычные к слезам – глаза» (М. И. Цветаева).

       Антитеза – фигура, основанная на противопоставлении предметов или явлений.

       Примеры:

* «Плохой товарищ он был , /  – Лихой и ласковый был любовник» (М. И. Цветаева).

* «Где стол был яств, там гроб стоит;

Где пиршеств раздавались лики,

Надгробные там воют клики,

И бледна смерть на всех глядит»

(Г. Р. Державин. «На смерть князя Мещерского»);

* «Кокетка судит хладнокровно,

Татьяна любит не шутя

И предается безусловно

Любви, как милое дитя»

(А. С. Пушкин. «Евгений Онегин»).

        Антитеза используется как средство яркого выражения своих мыслей, подчёркивания своей позиции, средство воздействия как на мысли, так и на чувства адресата. Психологическая функция – одна из основных для антитезы, это очень эффективное средство для выражения чувств и эмоций:

                                * «Ты – каменный, а я пою.

               Ты – памятник, а я летаю»

(М. И. Цветаева).

        Антитеза способствует усилению образности, эмоциональности, оценочности, выделению значимых в смысловом отношении отрезков текста.

      Апозиопезис (незавершённое, прерванное, усечённое предложение) – приём, заключающийся в намеренном недоговаривании, усечении, прерывании высказывания, сопровождающемся особой интонацией. Используется с целью передать волнение персонажа, заставить читателя задуматься, домыслить самому, также для создания подтекста.

       Примеры:

         * «Я даже опасалась… но не буду об этом» (Ю. Нагибин);

* «Ну вот теперь бы только и жить и… и нельзя жить, нельзя, о, проклятие!» (Ф. М. Достоевский. «Братья Карамазовы»);

* « – Нет! нет! мне не нужно черевиков!  – говорила она, махая руками и не сводя с него очей. – Я и без черевиков… – Далее она не договорила и покраснела» (Н. В. Гоголь. «Ночь перед Рождеством»).

Апозопезис используется в следующих функциях:

– выражение чувств и эмоций автора;

– имитация аффективной разговорной речи персонажей;

– создание подтекста;

– активизация мыслительной деятельности, воображения адресата;

– эвфемистическая функция;

– привлечение и удержание внимания адресата;

– переключение с одного повествовательного плана на другой и др.;

       Перечисление (ряд однородных членов предложения) – синтаксико-семантическая фигура, представляющая собой ряд двух и более элементов, занимающих одинаковую синтаксическую позицию.

       Примеры:

* «На бюре  <…> лежало множество всякой всячины: куча исписанных мелко бумажек, накрытых мраморным позеленевшим прессом с яичком наверху, какая-то старинная книга в кожаном переплёте с красным обрезом, лимон, весь высохший, ростом не более лесного ореха, отломленная ручка кресел, рюмка с какой-то жидкостью и тремя мухами» (Н. В. Гоголь. «Мёртвые души»).

        * Мы пьем чай в старых квартирах,

Ждём лета в старых квартирах,

В старых квартирах, где есть свет,

Газ, телефон, горячая вода,

Радиоточка, пол-паркет,

Санузел раздельный, дом кирпичный,

Одна семья, две семьи, три семьи...

Много подсобных помещений,

Первый и последний – не предлагать,

Рядом с метро, центр...

(В. Цой. «Бошетунмай»).

        Стилистические функции перечисления:

– информативная (ряды однородных членов способствуют усилению информативной насыщенности повествования и описания);

– текстообразующая;

– изобразительная (создание ярких и наглядных образов);

– психологическая (выражение и описание чувств и эмоций);

– оценочная;

– ритмообразующая;

– создание  динамизма повествования;

– функция ретардации (создание и поддержание напряжённости в тексте, оттягивание кульминации и развязки);

– создание комического эффекта (иронических и сатирических описаний);

– создание и усиление драматизма повествования.

        Основным для перечисления в стилистическом отношении является то, что этот приём способствует отображению картин реального мира, наглядному изображению различных жизненных моментов. Такой стилистический потенциал перечисления позволяет исследователям называть это приём «словесной живописью и кинематографом» (В. А. Левашова).

       Градация  – фигура, при построении которой в ряду однородных членов предложения элементы располагаются в порядке их  возрастающей или убывающей эмоциональной и / или  смысловой значимости.

       Примеры:

* Пришёл, увидел, победил (Г. Ю. Цезарь);

* В заботе сладостно туманной / Не час, не день, не год уйдет (Е. А. Баратынский. «Скульптор»)

* «И где-ж Мазепа? Где злодей? Куда бежал Иуда в страхе?» (А. С. Пушкин. «Полтава»);

*«Он стоит <…>, водружая на себя дачу, гараж, земной шар и весь космос» (А. Вознесенский);

* «Если трудно идёшь, по колено в грязи / Да по острым камням, босиком по воде по студёной, / Пропылённый, обветренный, дымный, огнём опалённый, / Хоть какой доберись, добреди, доползи» (В. Высоцкий. «Если где-то в чужой незнакомой ночи...»).

Использование градации в тексте способствует созданию ритмического рисунка текста, усилению изобразительности. Градация также может привлекаться как средство выражения оценки, передачи психологического состояния персонажа, становиться композиционным приёмом, например, в «Сказке о рыбаке и рыбке» А. С. Пушкина.

        Зевгматические конструкции (нарушение логической, смысловой однородности) – стилистические фигуры, при построении которых наблюдается отступление от общепринятых норм русского литературного языка, выражающееся в том, что в ряду однородных членов предложения объединяются слова, относящиеся к разным смысловым сферам.

        Примеры:

* «Индейцы босые, а если обуты, то во что-то не поддающееся ни чистке, ни описанию» (В. В. Маяковский); * «Вчера он подавал надежды, / Сегодня подаёт бифштекс» (И. Сельвинский); «Любитель трубки, луны и бус, и всех молодых соседок» (М. И. Цветаева).  

При построении зевгматических конструкций в некоторых случаях наряду со смысловой неоднородностью может наблюдаться грамматическая несочетаемость: * «Вместо него я получил золотую медаль и зонтиком по шее от его мамаши на выпускном вечере» (Ф. Искандер. «Стоянка человека»).

Основная функция зевгматических конструкций – создание комического эффекта (юмористические, иронические, сатирические описания и харктеристики и т. п.):

*«Как только я выдержала экзамены, то сейчас же поехала с мамой, мебелью и братом Иоанном, учеником третьего класса на дачу» (А. П. Чехов. «Каникулярные работы институтки Наденьки N»);

* «Лёля Асловская, кругленькая розовенькая блондинка, с большими голубыми глазами, с длиннейшими волосами и с цифрой 26 в паспорте, назло всем, всему свету и себе, сидела особняком и злилась» (А. П. Чехов. «Скверная история (нечто романообразное)»); «Девочки очень непохожи на мальчиков, / Потому, что мальчики всё делают не так, как девочки. / Девочки плетут венки, а мальчики – ерунду. / Девочки стирают одежду, а мальчики – двойки. / Девочки утюжат одежду, а мальчики – других мальчиков. / Девочки моются из-под крана, а мальчики – из-под палки» (пример из учебного пособия Э. М. Береговской).

Помимо выделенной комической сферы употребления важным в стилистической характеристике зевгмы является то, что она выполняет изобразительную, психологическую, выделительную, оценочную  функции, а также при соответствующем  авторском задании способствует созданию драматического и трагического эффектов.

       Анаколуф (нарушение грамматической однородности)–  фигура, заключающаяся  грамматическом  рассогласовании компонентов высказывания (несогласование в роде, числе, падеже; объединение в ряду однородных членов предложения разных частей речи и т.п.).

       Примеры:

* «А ведь было время, когда он только был бережливым хозяином! был женат и семьянин <…>» (Н. В. Гоголь. «Мёртвые души»);

* «Я собственноручно видел, как он стрелять в генеральную грудь, после – голову, прямиком в ухо загнать патрон дважды» (А. Левицкий. «Выбор оружия»);

* «Приказчик был баба и дурак» (Н. В. Гоголь. «Мёртвые души»);

* «Он молод, но спина его согнута в дугу, колени вечно подогнуты, руки запачканы и по швам» (А. П. Чехов. «Двое в одном»).

Анаколуф  способствует выдвижению отрезка текста, следовательно, привлечению внимания к изображаемому. С помощью данной фигуры часто создаётся комический эффект. Помимо этого укажем, что анаколуф используется для создания речевой характеристики персонажа (иностранца, носителя языка с низким уровням языковой компетенции, человека, находящегося в состоянии волнения и т. п.).

       Инверсия – стилистически  мотивированное нарушение обычного порядка слов в предложении или словосочетании.

        Примеры:

        Вы согласитесь, мой читатель, / Что очень мило поступил / С печальной Таней наш приятель (А. С. Пушкин. «Евгений Онегин»);

* «Привёз сотник молодую жену в новый дом свой. Хороша была молодая жена. Румяна и бела собою была молодая жена» (Н. В. Гоголь. «Майская ночь, или утопленница»).

Инверсия может становиться эффективным средством создания комического эффекта:

* «Желаю вам зла-погибели и бед всяческих… избежать – сострил купчик; старший зять хозяина захохотал» (А. П. Чехов. «Корреспондент»).

Основная функция инверсии – выделение значимого в смысловом отношении отрезка текста, постановка логического ударения (логическое ударение падает на тот член предложения, который перемещается с обычного места). К другим значимым функциям инверсии можно отнести такие:  ритмообразующая, эмоционально-экспрессивная, функция стилизации (например, под разговорную речь).

       Повтор –  намеренное и мотивированное повторение слова или выражения, которое усиливает психологический и эстетический эффект высказывания.

      Примеры:

                                * Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд

И руки особенно тонки, колени обняв.

Послушай: далёко, далёко, на озере Чад

Изысканный бродит жираф

(Н. Гумилёв. «Жираф»).

                                * «Я в гарнизонном клубе за Карпатами

читал об отступлении, читал 

о том, как над убитыми солдатами

не ангел смерти, а комбат рыдал»

(С. П. Гудзенко).

        Основные функции всех видов повтора (деривационный повтор, стык, анафора, эпифора, кольцо и др.) – выделение значимого в смысловом отношении отрезка текста. Повторы усиливают выразительность текста, способствуют созданию ритма, участвуют в создании образов.

Деривационный повтор – вид повтора, при котором повторяется не всё слово, а только какая-то его часть (корень, приставка, суффикс).

       Примеры:

       * «Митя, стыд-то какой! Ох, стыдно мне, Митя, стыдно, ох, за всю жизнь мою стыдно!» (Ф. М. Достоевский. «Братья Карамазовы»);

* «Нежнее нежного  Лицо твоё / Белее белого твоя рука» (О. Мандельштам).

Стык (подхват, анадиплос(з)ис) – синтаксическая фигура, в которой конечные слова стиха или фразы повторяются в начале следующего стиха или фразы.

       Примеры:

    *  «О, весна без конца и без краю –

Без конца и без краю мечта!»

                     (А. Блок);

     *  «Я мечтою ловил уходящие тени,

      Уходящие тени погасавшего дня,

                     Я на башню всходил, и дрожали ступени,

               И дрожали ступени под ногой у меня»

                                (К. Бальмонт).

       Цепной повтор  –    фигура, представляющая собой ряд подхватов (стыков), которые следуют друг за другом.

       Примеры:

      * Плыл по морю чемодан,

В чемодане был диван,

 А в диване спрятан слон,

   Кто не верит – выйди вон

(Детская считалка);

* «Чем больше учишь, тем больше знаешь. Чем больше знаешь, тем больше забываешь. Чем больше забываешь, тем меньше знаешь. Чем меньше знаешь, тем меньше забываешь. Чем меньше забываешь, тем больше знаешь. Значит, чем меньше учишь, тем больше знаешь» (Студенческая шутка).      

       Кольцо (рамка, рондо, охват, обрамление) – фигура, при построении которой в конце фразы, стиха, строфы или всего стихотворения повторяется начальное слово или словосочетание.      

Примеры:  

* «У меня не живут цветы,

        Красотой их на миг я обманут,

           Постоят день, другой, и завянут,

  У меня не живут цветы»

(Н. Гумилёв);

* Июля первое число

Я днем блаженнейшим считаю:

Меня на небо вознесло

Июля первое число;

С тех пор я Хлою обожаю,

И знав, что тем ей угождаю,

Июля первое число

Я днём блаженнейшим считаю

 (А. П. Сумароков);

     Поедем в Царское Село!

     Там улыбаются мещанки,

     Когда уланы после пьянки

     Садятся в крепкое седло...

     Поедем в Царское Село! 

(О. Э. Мандельштам).

        Акростих – стихотворение, в котором начальные буквы каждого стиха образуют по вертикали какое-то слово.

Примеры:

* Акростих

Ёлка, помнишь, под тобой

Жил в траве приятель твой

И гулял в иголочках

Как живая ёлочка; 

                                   * В ночной тиши среди Лубянки

Через туман издалека

Кровавым светом блещут склянки,

                                    Алеют буквы: ВЧК.

                                   В них сила сдержанного гнева,

                                    В них мощь раскованной души,

                                    В них жуть сурового напева:

                                    «В борьбе все средства хороши!»

                                    Чарует взор немая сила,

                                    Что льют три алых огонька,

                                    Что массы к битве вдохновила,

                                    Чем власть Советская крепка.

                                    К чему сомненья и тревога?

                                   К чему унынье и тоска?

                                    Когда горит спокойно, строго

                                   Кровавый вензель: ВЧК

( предположительно В. А. Надольский. «ВЧК»);

* Ангел лег у края небосклона,

                                    Наклонившись, удивлялся бездне;

                                    Новый мир был синим и беззвездным.

                                    Ад молчал, не слышалось ни стона.

                                    Алой крови робкое биение,

                                    Хрупких рук испуг и содроганье

                                    Миру снов досталось в обладанье

                                    Ангела святое отраженье.

                                   Тесно в мире, пусть живет, мечтая

                                    О любви, о свете и о тени,

                                    В ужасе предвечном открывая

                                    Азбуку своих же откровений

 (Н. Гумилёв)

        Акрофоническая перестановка (контрепетрия) – фигура, при построении которой  два слова в узком контексте, обмениваются звуками или слогами, производя новые слова с целью создания языковой игры различного характера.

Примеры:

* «Не «пузо Прошкина», а «проза Пушкина»».

       Асиндетон – синтаксическая фигура, заключающаяся в намеренном пропуске союзов в синтаксических конструкциях сочинительного типа (в рядах однородных членов предложения и сложносочинённых предложениях). Наиболее частотны конструкции асиндетона с отсутствующими союзами и, а; реже встречаются конструкции с отсутствующими союзами но, однако, не только, но и.

        Примеры:

* «Я люблю их, грешным делом,

Стаи хлопьев, холод губ,

Небо в чёрном, землю в белом,

Шапки, губы, дым из труб»

(Б. Пастернак);

          *«Меркнет костёр,

Сопки покрыл туман.

Лёгкие звуки старого вальса

Тихо ведёт баян.

С музыкой в лад,

Припомнил герой-солдат

Росы, берёзы, русые косы,

Девичий милый взгляд»

(П. Н. Шубин);

Мы хотели пить, не было воды.

Мы хотели света, не было звезды

(В. Цой).

        Асиндетон, прежде всего,  способствует созданию и усилению экспрессивности текста: с его помощью может выражаться оценка, эмоции, создаваться образность. Помимо этого стоит сказать о том, что асиндетон создаёт особый ритмический рисунок текста, придают динамизм как описанию, так и  повествованию, и рассуждению. В публицистических, а иногда и художественных произведениях асиндетон иногда используется для усиления аргументации.

       Полисиндетон –  синтаксическая фигура, при построении которой в ряду однородных членов, частей предложения или предложений наблюдается повтор союзов (и, но, а, как и др.)

* «Осколки голубого сплава

Валяются в сухом песке.

Здесь всё:

и боевая слава  

И струйка крови на виске...

Из боя выходила рота,

Мы шли на отдых, в тишину

И над могилою пилота

Почувствовали всю войну»

(С. П. Гудзенко. «Могила пилота»);

* Хорошо перед боем,

когда верится просто

в то,

что встретимся двое,

в то,

что выживем до ста,

в то,

что не оборвётся

всё свистящим снарядом,

что не тут разорвётся,

дальше где-нибудь, рядом.

В то,

что с тоненьким воем

пуля кинется мимо.

В то,

чему перед боем

Верить необходимо.

(М. К. Луконин. «Хорошо»).

        Полисиндетон придаёт тексту экспрессивный характер, создают ритмический рисунок,  выделяет перечисляемые элементы, при которых повторяющиеся союзы находятся. Полисиндетон может создавать эффект замедленного действия в повествовании, также придавать тексту тональность торжественности, эмоциональной приподнятости.

       Синтаксический параллелизм –  стилистическая фигура, заключающаяся в том, что смежные части текста имеют одинаковое строение (каждое последующее предложение строится по типу предыдущего  / однотипное построение придаточных частей  в сложном предложении / на уровне микроконтекста – однотипные словосочетания). При полном отождествлении одной конструкции другой полном параллелизме, при частичном уподоблении синтаксических конструкций – о неполном параллелизме. Возможен  параллелизм смежных синтаксических конструкций – он называется контактным –  и разделённых другими синтаксическими конструкциями – дистантный параллелизм.

        Примеры:

                         * Но моя река – да с твоей рекой,

                         Но моя рука – да с твоей рукой

                         Не сойдутся, Радость моя, доколь

                         Не догонит заря – зари

(М. Цветаева);

                         * «Я был пехотой в поле чистом,

в грязи окопной и в огне.

Я стал армейским журналистом

в последний год на той войне»

(С. П. Гудзенко);

                             *«Отпусти его с миром и плюнь ему вслед

пусть он с этим проклятьем пойдет

пусть никто никогда не полюбит его

но пусть он никогда не умрёт»

(И. Кормильцев, В. Бутусов. «Джульетта»).

        Синтаксический параллелизм часто сочетается с анафорой и эпифорой:

* «Не люби, богатый – бедную, / Не люби, учёный – глупую, / Не люби, румяный – бледную, / Не люби, хороший – вредную: / Золотой – полушку медную» (М. Цветаева); * «Поэт – издалека заводит речь. / Поэта – далеко заводит речь» (М. Цветаева).

        Хиазм – обратный параллелизм, фигура, представляющая собой зеркальное расположение членов двух смежных словосочетаний или предложений.

        Примеры:

        * «Раньше гусиными перьями писали вечные мысли, а теперь вечными перьями пишут гусиные мысли» (В. А. Солоухин);

        * «Нет низких истин и высоких обманов, есть только низкие обманы и высокие истины» (М. Цветаева).

        Хиазм может быть самодостаточным, представлять собой законченный текст-миниатюру, и в подобных случаях он часто становится произведением назидательного характера:

* «Добро, которое служит злу, становится злом. Но зло, которое служит добру, добром не становится» (Ф. Кривин).

Самодостаточный хиазм встречаем и в заголовках, а также названиях кинофильмов:

* «Искусство памяти и память искусства» (название статьи Д. Лихачёва);

* «Свой среди чужих, чужой среди своих» (х/ф Н. Михалкова);

* «Проза быта и бытие прозы» (рубрика в «Литературной газете»).

Искусственность структуры хиазма делает его очень заметным в тексте, по этой причине данный приём часто используется как средство привлечения внимания адресата.  Помимо выделительной функции хиазм используется как средство ритмической организации текста, усиления его образности. Хиазм обладает высоким потенциалом в создании комического эффекта, поскольку в его структуре ощутимо игровое начало. Хиазм весьма эффективно используется при формулировании выводов. Его структура способствует афористичности высказывания.

      Риторическое восклицание – эмоционально окрашенное предложение с восклицательной интонацией.

       Пример:

                                Немногие для вечности живут,

                                Но если ты мгновенным озабочен –

                                Твой жребий страшен и твой дом непрочен!

       Чаще всего риторические восклицания встречаются в художественной речи, публицистике и ораторской прозе. Основные цели использования – отображение волнения и других чувств  персонажа, авторского отношения к сообщаемому.

         Примеры:

«Славно, Митя! Молодец, Митя!  – крикнула Грушенька, и страшно злобная нотка прозвенела в её восклицании» (Ф. М. Достоевский. Братья Карамазовы); * «Но довольно! Надо много терпения, чтобы читать эти ростовщические фантазии, которым давал значение и силу судья, живущий в наше время и творящий суд по уставам 20 ноября. Стыдно за время, в которое живут и действуют подобные люди!» (Ф. Н. Плевако. «Дело Люторических крестьян»).

       Эллипсис – стилистическая фигура, заключающаяся в стилистически значимом пропуске какого-либо члена предложения или его части.

       Примеры:

      * «Как нежный шут о злом своём уродстве,

                                  Я повествую о своём сиротстве…

                                  За князем – род, за серафимом – сонм,

         За каждым – тысячи таких, как он <…>»

(М. Цветаева).

                                         * «Давай ронять слова,

                                         Как сад – янтарь и цедру,

                                           Рассеянно и щедро,

                                         Едва, едва, едва»

(Б. Пастернак).

Эллипсис – фигура, часто использующаяся в поэтической речи, где с его помощью создаётся  ритмический рисунок текста, особая мелодика, выделяются значимые элементы мысли автора:

                        * «Зверю –  берлога,

Страннику –  дорога,

Мёртвому –  дроги.

Каждому   – своё.

Женщине –  лукавить,

Царю –  править,

Мне –  славить

Имя твоё»

(М. Цветаева. «Стихи к Блоку»).

        Усиливать создаваемый эллипсисом стилистический эффект может анафора:

* Песня без слов –  ночь без сна,

Всё в свое время – зима и весна,

Каждой звезде – свой неба кусок,

Каждому морю – дождя глоток.

Каждому яблоку –  место упасть,

Каждому вору – возможность украсть,

Каждой собаке –  палку и кость,

Каждому волку – зубы и злость

(В. Цой. «Песня без слов»).

       Период – стилистическая фигура, представляющая собой структурное  и смысловое единство, образованное простым и сложным предложением или сложным синтаксическим целым (сочетанием нескольких предложений, характеризующимся относительной завершённостью микротемы, смысловой и синтаксической спаянностью компонентов). Период разделяется на две  интонационно противопоставленные части протазис (повышение, восходящее движение тона) и аподозис (понижение, нисходящее движение тона). В первой части периода часто наблюдается синтаксический параллелизм. По смысловой связи между протазисом и аподозисом выделяют такие типы периодов: временные (в протазисе – время действий, событий, явленпий), причинно-следственные (в протазисе – причина), определительные (в протазисе –определение, предмета речи), предикативные (в протазисе – подлежащее, в ападозисе – сказуемое), соединительные (в аподозисе – дополнение к сказанному в протазисе), сопоставительные (между протазисом и аподозисом – отношения сопоставления), сравнительные (между протазисом и аподозисом – отношения сравнения), условные (в протазисе – условие), уступительные ( в протазисе указываются обстоятельства, препятствующие совершению того, о чём говорится в аподозисе).

Примеры:

* «Счастие или грусть –

Ничего не знать наизусть

В пышной тальме катать бобровой,

Сердце Пушкина теребить в руках,

И прослыть в веках –

Длиннобровой,

Ни к кому не суровой –

Гончаровой»

(М. Цветаева);

* «За  то, что на свете я жил неумело,

   За  то, что не кривдой служил я тебе,

   За  то, что имел небессмертное тело,

  Я дивной твоей сопричастен судьбе»

(А. Тарковский).

Каламбур –  игра слов, основанная на использовании сходно звучащих, но различных по значению слов или разных значений одного слова.

Примеры:

«Приятно поласкать дитя или собаку, но всего полезнее полоскать  рот» (К. Прутков);

* «Пайковые книги читаю,

                                  Пеньковые речи ловлю

                                     И грозное баюшки-баю

                                     Колхозному баю пою»

(О. Мандельштам).

      Сравнение –  грамматически оформленное образное уподобление одного предмета или явления другому предмету или явлению с целью выделения важного для автора признака объекта речи. Лингвистический статус сравнения спорен: с одной стороны, оно обычно имеет структурную организацию и формальные показатели (союзы как, словно, будто, точно, чем, нежели, как будто, глаголы походит, напоминает и т. п.), с другой стороны, образность при использовании сравнения создаётся по большей части за счёт значений  слов (компонентов уподобления).

        Способы грамматического оформления сравнения:

        сравнительный оборот  – обособленный оборот, вносящий дополнительное значение и  занимающий относительно самостоятельное и свободное положение, чаще – трёхчленная конструкция со сравнительным союзом. Члены такой конструкции – обозначения обоих сравниваемых понятий (сопоставляемое и сопоставляющее), основания сравнения (признак, по которому они сопоставляются) и сравнительный союз: * «Нерасцепленные звенья, / Неосиленная тень, – /  И забвенье, но забвенье, / Как осенний мягкий день» (И. Анненский);

        сравнительная степень  имени прилагательного или наречия: * «Вы сегодня бледнее луны...» (А. Вертинский);

        творительный падеж существительного со значением сравнения: * «И падает шёлковый пояс / К ногам его – райской змеёй» (М. Цветаева);

        лексические средства со значением сравнения (похож, сходен с, походит, напоминает и др.): * «Не пой, красавица, при мне / Ты песен Грузии печальной: / Напоминают мне оне / Другую жизнь и берег дальный» (А. С. Пушкин).

        Развёрнутое сравнение охватывает весь текст и представляет собой несколько сравнений, указывающих   на большое количество общих признаков у сравниваемых предметов и явлений, в результате возникает несколько параллельно выписанных  образов: * «То не ветер ветку клонит, Не дубравушка шумит, То моё сердечко стонет, Как осенний лист дрожит» (Русская народная песня).  

        К особой разновидности  относится отрицательной сравнение, в котором явления сопоставляются через отрицание их тождества: * «Не тростник высок колышется, Не дубравушки шумят, Молодецкий посвист слышится, Под ногой сучки трещат» (Н. А. Некрасов).

        Развёрнутое и отрицательное сравнение, как показывают примеры, приведённые выше, могут контаминировать.

        Основная функция сравнения – изобразительная. И действительно, поэтические и прозаические примеры использования сравнения показывают, что этот приём создаёт  яркие образы, а также усиливает впечатление, создаваемое другими приёмами:                                                        

* «Образ твой, мучительный и зыбкий,

Я не мог в тумане осязать.

                                     «Господи!» –  сказал я по ошибке,

                                     Сам того не думая сказать.

                                     Божье имя, как большая птица,

                                     Вылетело из моей груди!

                                     Впереди густой туман клубится,

                                     И пустая клетка позади...»

(О. Э. Мандельштам);

* «Помоги, Господь, эту ночь прожить,

                                     Я за жизнь боюсь, за твою рабу...

                                     В Петербурге жить –  словно спать в гробу»

(О. Э. Мандельштам).

        Высок потенциал сравнения в выражении оценки, создании портрета персонажа,  положительных и отрицательных характеристик, отображении психологического состояния персонажа, а также создании комического эффекта:

        * «Тут Рашпиль спрятал глаза под бровями, и теперь стало казаться, что у него вообще нету глаз, как, например, у репы» (Ю. Коваль. «Приключения Васи Куролесова»);        

        * «И вот, когда Болдырев махнул рукой, Вася наконец успокоился, сердце его шмыгнуло на своё законное место, точь-в-точь кошка, которая вбегает в дом с мороза и первым делом – на печку» ((Ю. Коваль. «Приключения Васи Куролесова»));

        «Я тоскую по соседству / И на расстоянии. / Ах, без вас я, как без сердца, /  Жить не в состоянии!» (А. Фатьянов);

        * «Тонкая, как голландская сельдь, мамаша вошла в кабинет к толстому и круглому, как жук, папаше и кашлянула» («Папаша»).

        *  «Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя. Для довершения сходства фрак на нем был совершенно медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и вкривь и вкось и наступал беспрестанно на чужие ноги. Цвет лица имел каленый, горячий, какой бывает на медном пятаке».

Окказионализмы (авторские неологизмы, индивидуально-авторские слова) – речевые единицы (чаще всего слова), созданные индивидуально с определённым стилистическим заданием по моделям, существующим в языке; окказионализмы представляют собой авторское словотворчество.

Примеры:

* «Что, Александр Герцевич,

                                     На улице темно?

                                     Брось, Александр Сердцевич, –

                                   Чего там? Все равно!»

(О. Э. Мандельштам);

* «О бабочка, о мусульманка,

                                   В разрезанном саване вся, –

                                     Жизняночка и умиранка,

                                     Такая большая –  сия!

                                     С большими усами кусава

                                     Ушла с головою в бурнус.

                                     О флагом развернутый саван,

                                     Сложи свои крылья – боюсь!»

(О. Э. Мандельштам).

        Функции окказионализмов многообразны, но в основном как стилистическое средство они используются с целью создания комического эффекта (юмор, ирония, сатира, сарказм): «Братец Павлик фыркнул: «Фи, как немарксична эта Фийка <…>»» (В. В. Маяковский. «Идиллия»); «И мне с эмблемами платья. / Без серпа и молота не покажешься в свете! / В чём сегодня буду фигурять я /  на балу в Реввоенсовете» (В. В. Маяковский. «О дряни»). Высок стилистический потенциал окказионализмов в создании языковой игры, и здесь, конечно, их использование не ограничивается только сферой комического. Окказионализмы способствуют усилению выразительности текста, создают образность, служат привлечению внимания читателя или слушателя. Сфера создания окказионализмов – поэтическая речь и художественная проза, хотя встречаются они не только в художественном стиле, но и в разговорном, публицистическом. Некоторые авторы тяготеют к их изобретению, например  В. В. Маяковский, О. Э. Мандельштам, А. Вознесенский и др.

        Риторический вопрос – фигура, представляющая собой вопросительное предложение со значением эмоционально усиленного утверждения или отрицания. Риторический вопрос не требует быстрого ответа «здесь и сейчас», а задаётся чаще всего с целью заставить слушателя или читателя задуматься,  призывает его к соразмышлению. Риторический вопрос выражает различные эмоциональные оттенки: удивление, восхищение, радость,  возмущение, гнев, обиду, негодование, сомнение, отрицание, порицание, иронию и др.

        Примеры:

* «Как могу я, бедный, в нынешнее время все сие житие описать? <…> Где найти мудрость для этого рассказа?» (Повесть о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра Невского);

«И скучно и грустно, и некому руку подать / В минуту душевной невзгоды... / Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?... /  А годы проходят – всё лучшие годы!» (М. Ю. Лермонтов);

«О сердце глупое, когда ж ты перестанешь

Мечтать и отзыва молить?

О мысль суровая, когда же ты устанешь

Всё отрицать и всё губить?» (С. Я. Надсон).

        Вопросно-ответная форма изложения – фигура, в  основе которой лежит диалогизация монологической речи; представляет собой вопросно-ответную конструкцию или её фрагменты. Использование этого приёма частотно для публицистики и художественной литературы со следующими стилистическими заданиями: активизация мыслительной и эмоционально-чувственной сфер адресата, а также восприятия речи; придание речи элементов интимности и разговорности, непринуждённости; выделение содержательно значимых компонентов речи; привлечение внимания; создание  и поддержание контакта автора и читателя или слушателя и др.

        Примеры:

*– «Добро любила ль, всем сердцем, страстно?

             Зло  – возмущало ль тебя оно?»

             – «  О Боже правый, со всем согласна!

           Я так устала. Мне всё равно!»

(М. И. Цветаева);

*«Что видят они?  – Пальто

На юношеской фигуре.

Никто не узнал, никто,

Что полы его, как буря»

 (М. И. Цветаева).

        Риторическое обращение – фигура, представляющая собой условное обращение к предметам и явлениям, которое используется для привлечения внимания к предмету  речи слушателей и читателей. Чаще всего риторическое обращение выражается именительным падежом существительного или заменяющей его части речи.

        Примеры:

        *«О, Волга!...колыбель моя

Любил ли кто тебя, как я?»

                (Н. А. Некрасов);

«Русь моя! Жена моя! До боли

     Нам ясен долгий путь!

Наш путь  – стрелой татарской древней воли

     Пронзил нам грудь»

(А. А. Блок).

Одна из основных функций риторического обращения – выделительная: в большинстве случаев риторическое обращение выделяет значимый компонент мысли, понятие, идею произведения. Значима роль риторического обращения и в выражении эмоций и чувств автора, его настроения.

Парцелляция – интонационно-смысловое разделение предложения на самостоятельные части, оформляющееся знаками препинания: парцеллированная часть оформляется как самостоятельное предложение, в конце которого ставится точка.

Примеры:

            *«Кинематограф. Три скамейки.

              Сентиментальная горячка.

           Аристократка и богачка

           В сетях соперницы-злодейки»

(О. Э.  Мандельштам).

* «Мы познакомились перед самым отъездом. В аэропорту». (В. С. Токарева. «Сентиментальное путешествие»).

* «Прошли светловолосые девушки, похожие на русских. А возможно, и русские» (В. С. Токарева. «Стечение обстоятельств»).

Парцелляция естественна для разговорной речи, что отражается в художественных произведениях, например, при имитации диалога:

* –  Нет, не забыла. Мерси. Здорова. Кланяется»  (Теффи. «Подарок»).

Основные функции парцелляции как средства выразительности: выделение значимого отрезка текста; выражение авторского отношения  к сообщаемому; имитация устной речи; усиление изобразительности (выделение деталей картины).